Специально для мужчин (и ослабленных больных) кроме пантов и хвостов изюбра плавательные пузыри рыб в сушеном виде, «струя кабарги» – мускусная железа самцов, половые органы (засушенные) грызунов, свежий мозг крупного зверя или рыбы, «замаринованная» в негашеной извести змея…

Узнал я от Ульгучье и эффективными методами лечения алкоголиков 1. В водку, вылитую в таз, бросают живую рыбу (щуку, сома, амурскую касатку), пока она не сдохнет. Потом этой водкой угощают пьющего запойно… Эффект на год неприятия даже запаха алкоголя обеспечен.

2. На закуску пьющему дают вареные грибы «навозники» – тот же эффект.

Ульгучье принадлежат следующие афоризмы: «Избегай теплой воды – она расслабляет жизненные силы организма», «Купайся в талой воде, при ледоходе, в снежных сугробах и при ледостое. Это шибко организм укрепляет!», «Тепло четырех видов только полезно: нагретого солнцем дерева, камня, таежного воздуха и… женщины! Остальное – вредно!».

Заключение

Мы попытались рассмотреть наиболее актуальные в практическом отношении вопросы происхождения, развития и рецидивов неврозоподобных соматогенных состояний, а также их профилактики и лечения. При этом мы исходили из нужд общесоматической клиники в психиатрической помощи. Здесь нужно все же оговориться, что неврозоподоные состояния – это клиническое выражение общей психопатологии (что очевидно для профессионалов). Так как книга написана для профессионалов, азбучных истин мы не повторяли. Все же скажем, что общая психопатология как неврозоподобные состояния при соматогениях или психогениях при соматической патологии проявляется различными клиническими синдромами (нами описанными). Но, в переживаниях при неврозоподобных состояниях человек ведет себя точно так же, как в обыденной жизни. Неврозоподобные состояния выходят далеко за рамки клиники и медицины (так, постоянно в них звучит преморбид). Они не только не идентичны невротическим состояниям, но по содержанию и личностному смыслу намного больше и богаче, чем неврозы. Социогении, частным случаем которых являются неврозы, всегда конкретны, мотивированы, «приземлены». Это тоже для профессионалов – азбучные истины.

Болезни отобраны таким образом, что психические расстройства, встречающиеся при них, предстают в аспектах, наиболее типичных для самых различных соматических заболеваний. Это, прежде всего, аспекты жалоб больных, влияния на неврозоподобное состояние особенностей аффективных колебаний и механизмов их психосоматических корреляций (маскирования, эквивалента, стрессора, заместителя), типов течения болезни и, наконец, психо– и соматотропности медикаментозного и психотерапевтического воздействия. С другой стороны, разобранные нами болезни представляют психопатологический материал в наиболее содержательной форме, он также достаточно иллюстрирован в отношении тончайших нюансов клиники (феноменологии) неврозоподобных состояний. Конечно, мы не охватили всех сторон проблемы психиатрической помощи в клинике соматических заболеваний – это посильно лишь большому научно-практическому коллективу. К тому же опыт наш здесь изложен далеко неполно. Так, совершенно не затронуты хирургические заболевания, психопатологический подход к которым (хотя бы на примере «голубых» аппендицитов, холециститов с дискинезиями желчновыводящих путей, «спаечных болезней» со стойким болевым синдромом и разнообразных клиник «острого живота» без какой-либо органической патологии и др.), все увереннее находит себе дорогу в общую психопатологию, в раздел «Сома». В стороне остались и болезни «уха, горла и носа». «ЛОР» патология тесно соприкасается с психиатрической патологией «sui generis». Хорошо известно, что многие психические заболевания манифестируют симптоматикой расстройств ЛОР-органов. (Так, невротические расстройства дыхания могут имитировать, например, нарушения дыхания от искривления носовой перегородки, врачи оперируют это «искривление», хотя больной с ним родился, здесь же различные сенесталгии и истинные эндогенные сенестопатии от неприятных мучительных ощущений до «запахов»). Вместе с тем ЛОР-заболевания обусловливают так же весьма характерные неврозоподобные состояния. Достаточно сказать, что субъективный и аффективный факторы играют здесь особую, роль, ибо 1) связь с «лицом», 2) отношение к функции дыхания, 3) связь с такими интимными органами чувств, как слух, обоняние и вкус «сплавляют» эти факторы в единый патогенетический механизм разнообразных психосоматических расстройств. В этом же ряду находится и этиопатогенетическая связь ЛОР-болезней с заболеваниями органов дыхания и пищеварения. По-видимому, в ближайшее время определятся и психиатрические аспекты заболеваний органа зрения. Пока что неврозоподобные состояния, возникающие при глазных болезнях, рассматриваются лишь как их «психологически понятное» следствие (то есть, результат психогении – реакции на болезнь или переживания о возможной утрате зрения). Но применение седативных препаратов и особенно антидепрессантов показывает, что и здесь господствует не линейная причинно-следственная связь: «болезнь» – «неврозоподобное состояние», а сложная структура различных психосоматических корреляций. Так, например, в одних случаях малейшие дозы антидепрессантов (амитриптилина) грозят резким подъемом внутриглазного давления, а в других случаях сравнительно большие дозы этих же препаратов (до 50 мг амитриптилина) способствуют быстрому и выраженному снижению внутриглазного давления (что является показанием к назначению этого препарата в некоторых случаях глаукомной болезни).

Выделенные нами вопросы проблемы неврозоподобных состояний в общесоматической практике рассматривались прежде всего (помимо «понимания» феноменологии общей психопатологии) в плане комплексного (медикаментозного, психотерапии, физио– и ЛФК-терапии) лечения. Но и с этой стороны мы не могли не затронуть некоторых общетеоретических моментов. Это объясняется в значительной степени тем, что в своей практической деятельности мы придерживались принципа клинико-патогенетического подхода, опирались на анализ механизмов психосоматических нарушений при различных телесных болезнях. Придерживаясь также задачи – помочь практическому психиатру, работающему в общесоматическом стационаре в его повседневной деятельности, мы, конечно, не могли оставить без внимания актуальные вопросы современной теоретической медицины, в том числе некоторые этико-деонтологические проблемы. Но это опять же решалось на основании практических наблюдений в единичном ключе клинико-психопатологического исследования и теории общей психопатологии.

Хотя широкое применение психиатрического подхода к общей медицине и имеет в нашей стране многолетнюю традицию (около 50 лет), но все же можно со всеми основаниями утверждать, что оно находится на первом этапе длинного пути накопления эмпирических данных. Переход на следующий этап – теоретических обобщений – будет, по-видимому, знаменоваться не столько внедрением каких-то принципиально новых «психиатрических» или «медико-психологических» средств в общую практику, сколько пересмотром представлений и понятий об этиопатогенетических механизмах человеческих болезней. Последние будут рассматриваться не только как органическая и функциональная патология, но и как психосоматические нарушения, в которых «субъективный фактор» играет вполне объективную роль этиопатогенетического механизма. Ведь речь идет об Общей психопатологии субъективности и социальности!

Послесловие к Общей психопатологии.

А) Общее.

Общая психопатология, как мы пытались показать – не медицинская проблема. Тем более, не психиатрическая. Если говорить о психологии, то мы придерживаемся взглядов классиков психологии и психиатрии. В том числе и Ясперса, который «психологические опыты» считал «субъективными, безрезультатными и ненаучными» («Философская автобиография») Ясперс также полагал, что психология является какой-то «частью» общей психопатологии. И этих взглядов придерживался в своей Общей психопатологии. Сейчас в понятии «психология», черт ногу сломает! Кто может, например, посчитать, сколько существует «психологий»? Или, дать дефиницию психологии?

Трехчленное деление субъективности – не наше открытие. С какой стороны мы бы не подходили к человеческим переживаниям, они всегда оказываются «трехчленными». Как в «Переживаниях» Софокла: «Пролог. История. Эпилог». Или, как, в Библии, И-цзы и у Зигмунда Фрейда. Мы не оправдываемся, а напоминаем еще раз свою позицию: Общая психопатологии неизбежно будет сведена к частной психопатологии (психиатрии) и потеряет огромный «кусок» «психологий», если из нее априорно убрать духовность (Дух). Ясперс, вероятно, чувствовал некий методологический недостаток своей «Общей психопатологии». Поэтому, больше говорил о сознании и самосознании, чем о Духовности. Вероятно, то, что Карл Ясперс недосказал в «Общей психопатологии», побудило его к написанию «Психологии мировоззрения».

Аристотель сказал: «Душа есть одновременно все». Но и у него были трудности с «расчленением» Души. Сначала все вроде бы просто: «составленная сущность» или «субстанция» (substantia) и «сущностное» (quiditas, essential). «Сущностное» или «чистая сущность» сначала были «eidos». Но, в дальнейшем «чистая сущность» стала сущностью, которая не имеет предикатов. Аристотель вышел из Платона. Это нужно понимать так, что «порвал» с Платоном. Он заимствовал основные категории Платона, но, ведь, известно, что Аристотель с этими категориями сделал! Гегель тоже вышел из Платона. У него есть Дух, есть Абсолютная Идея и есть Субстанция с акциденциями.

Вся классическая немецкая философия испытывала непреодолимую трудность в определении «чистой сущности». Это наглядно продемонстрировали Фихте и Гуссерль. Чистая сущность,